За что Сталин казнил суперагента, который грабил банки и добывал секреты в Тибете

Этот человек стал олицетворением революции 1917 года с её крайней жестокостью, бескомпромиссностью и авантюризмом. Он грабил банки, убивал, совершал военные перевороты и шпионил в пользу большевиков в Тибете. Был ли он талантлив? Безусловно. Яков Блюмкин владел языками, мог перевоплощаться, а о его способности за секунды усилием воли менять возраст ходили легенды.

Яков Блюмкин родился в 1900 году в Одессе в многодетной семье мелкого торговца. В 14 лет пошёл работать электромонтёром, участвовал в отрядах самообороны против еврейских погромов, вступил в партию эсеров. В 17 лет Блюмкин уже был агитатором выборов в Учредительное собрание, а в ноябре 1917 года примкнул к отряду матросов-анархистов и принимал участие в боях с частями Центральной рады Украинской Народной Республики.

С юности был не в ладах с законом, подделывал бронь, по которой люди освобождались от призыва на фронт, а когда его поймали и судили, свалил вину на начальника. Ходили слухи, что не гнушался и грабежами.

Но революция всё списала. В 1918 году восемнадцатилетний "революционер" стал начштаба 3-й Украинской советской армии, а после её разгрома оказался комиссаром РККА в Феодосии.

С начала 1918 года он вместе с одесским уголовником Мишкой Япончиком формировал в Одессе первый Железный отряд добровольцев. В том же году принимал активное участие в "экспроприации" (в пользу революции, разумеется) Государственного банка Одессы. По слухам, к рукам авантюриста прилипло около полумиллиона из четырёх миллионов золотых полновесных рублей.

Возможно, именно эти деньги сыграли роль в его дальнейшей карьере. Именно в 1918 году Блюмкин познакомился с неким "латышским полковником" Адамом Эрдманом (Бирзе), который, как позже оказалось, работал на англичан. Венцом карьеры Эрдмана у большевиков стало курирование советской военной разведки. В 1924 году, уже будучи в эмиграции, он прислал Дзержинскому издевательское письмо, в котором рассказал, как под носом у большевиков создал контрреволюционное подполье.

Возможно, именно благодаря этому человеку в мае 1918 года Яков Блюмкин и оказался в Москве, на работе в ЧК. Ничего удивительного в этом нет — председателю ВЧК Дзержинскому нужны были специалисты широкого профиля.

В Москве власть быстро вскружила Блюмкину голову. Он стал вхож в поэтические круги, общался с Есениным, водил знакомство с Гумилёвым, подписал "Манифест имажинистов". По свидетельствам самих поэтов, вёл себя "хозяйчиком", хвастался, что может подвести под расстрел любого, показывал уже подписанные Дзержинским расстрельные листы и частенько хватался за пистолет.

Самым известным терактом эсера Блюмкина стало убийство немецкого посла Вильгельма фон Мирбаха.

Историки до сих пор спорят, кому это было выгодно: Дзержинскому, который плёл заговор против Ленина, или Ленину, который таким образом избавился от немецкого дипломата, много знавшего о том, кто давал большевикам деньги.

За полтора месяца до смерти Мирбах отправил в Германию телеграмму, в которой требовал от правительства 40 миллионов марок, "чтобы удержать у власти Ленина", и дополнительно три миллиона марок ежемесячно на эти же цели. 11 июня 1918 года казначейство Германии выделило необходимые суммы. Кроме того, Мирбах активно требовал от Ленина выдачи Германии императора Николая II и его семьи. Для немцев императрица Александра Фёдоровна по-прежнему оставалась германской принцессой. Это не устраивало Ленина, который собирался уничтожить Романовых. Но и это ещё не всё: Мирбах был уверен, что большевики доживают последние дни, и собирался организовать в России новое прогерманское и антибольшевистское правительство.

В смерти посла были заинтересованы и левые эсеры, которые надеялись столкнуть лбами немцев и большевиков и прийти к власти.

К этому времени девятнадцатилетний авантюрист Блюмкин возглавлял в ВЧК отдел по борьбе с немецким шпионажем. "На дело" пошли вдвоём — вторым стал фотограф отдела Николай Андреев. Предлогом для встречи с послом стало "дело Роберта Мирбаха" — якобы родственника Вильгельма Мирбаха, а на самом деле его однофамильца.

Расположение комнат в посольстве Блюмкин узнал от электрика — агента ВЧК Якова Фишмана.

6 июля 1918 года Блюмкин с Андреевым получили в ЧК на руки "дело Мирбаха", Блюмкин выписал себе и Андрееву удостоверение, после чего чекисты отправились к послу, вооружившись бомбой и пистолетами.

В 14:15 они подъехали к зданию германского посольства на "паккарде". Мирбах, которого не раз предупреждали о покушении, был осторожен, но тут чутьё ему изменило — он посчитал, что от чекистов опасности исходить не может.

Встреча проходила в гостиной посольства, и кроме Мирбаха и чекистов на ней присутствовали доктор Рицлер и переводчик лейтенант Мюллер. Беседа длилась 25 минут.

Мирбах отрицал, что имеет отношение к арестованному человеку, и утверждал, что ему безразлична его судьба. Наконец Блюмкин выхватил пистолет и сделал три выстрела — в каждого из немцев. И все три раза промахнулся. Оглушённый посол вскочил с кресла, но тут Андреев бросил в него бомбу — она не взорвалась. Тогда Андреев выхватил пистолет и выстрелил убегающему Мирбаху в спину. Тот, смертельно раненый, упал. Блюмкин подобрал не взорвавшуюся бомбу и с силой швырнул её об пол. После взрыва чекисты выпрыгнули через разбитое окно в сад и, подбежав к машине, ретировались от посольства. Блюмкин был ранен в ногу — охрана открыла огонь вслед террористам.

Сбежав, убийцы оставили на столе в посольстве улики: папку с "делом Мирбаха" и удостоверение с подписью самого Дзержинского. Впрочем, Дзержинский заявил, что подпись была поддельной.

Ещё менее героическое описание убийства даёт в книге большевик-перебежчик Борис Бажанов. Якобы Блюмкин метнул бомбу в посла и тут же выпрыгнул в окно, но неудачно: сломал ногу, зацепился штанами за забор и повис. Дело докончил Андреев, который убил Мирбаха из пистолета, вышел из посольства, снял Блюмкина с забора и увёз.

Благодаря уликам дело получилось громкое. Немцы требовали расстрела виновных, и Дзержинский нашёл козла отпущения — заместителя председателя ВЧК, эсера Александровича, вся вина которого была в том, что он шлёпнул печать на удостоверение Блюмкина.

Мирбах умер через час после покушения, а раненого Блюмкина доставили в отряд ЧК Попова, тут же постригли, побрили, переодели красноармейцем и отправили в лазарет. Удивительно, но охрана посольства не опознала его — все уверяли, что террористу было не менее 38 лет, и отказывались признавать убийцу в девятнадцатилетнем юнце.

Удивительным образом убийство Мирбаха сыграло на руку всем — и Ленину, и Дзержинскому. Блюмкин и Андреев из Москвы скрылись. Андреев вскоре умер от тифа, а вот Блюмкин оказался живучим. На Украине он попал в плен к петлюровцам, которые замордовали его, сочли мёртвым и выбросили голым на железнодорожные пути. Но он выжил, в апреле 1919 года явился с повинной в киевское ЧК, был судим за убийство посла и приговорён к смерти. Однако следственная комиссия приняла решение амнистировать террориста, взамен потребовав от него выдачи лидеров партии эсеров.

Возмущённые предательством эсеры трижды совершали на Блюмкина покушение. Дважды Блюмкину удалось избежать верной смерти, но в третий раз он был тяжело ранен и вынужден скрытно покинуть Киев.

По условиям амнистии, Блюмкин должен был "смыть вину кровью", поэтому вплоть до 1920 года он воевал на Южном фронте, а позже — на Каспии.

В 1920 году Блюмкина перевели в Наркомат иностранных дел и отправили работать в Иран, где предприимчивый авантюрист сумел за четыре месяца подготовить и совершить государственный переворот и даже стать членом ЦК компартии Ирана. В боях он был ранен шесть раз. За эту блестящую операцию Блюмкин получил орден и прощение — его зачислили в академию Генштаба Красной армии. Он вступил в партию, получил обширные знания и выучил арабский, китайский, монгольский и турецкий языки.

В 1922 году Блюмкин работал у Троцкого в секретариате и выполнял его личные поручения. В 1923 году вернулся под начало Дзержинского в иностранный отдел ОГПУ, где руководил разведкой на Ближнем Востоке и в Азии.

Дальнейшая деятельность Блюмкина покрыта мраком. По некоторым данным, он под видом ламы-монгола принимал участие в одной из экспедиций Николая Рериха на Тибет — якобы искал там Шамбалу. По другим — был заслан в Афганистан под видом бродячего дервиша, где хотел выйти на секту исмаилитов — потомков профессиональных убийц ассасинов.

Из Афганистана он якобы пробрался в Индию, где его задержала английская контрразведка, но находчивый Блюмкин сумел убежать, выкрав секретные документы англичан. Затем его послали в Монголию искать золото барона Унгерна. В Монголии он стал одним из основателей монгольской службы безопасности.

С середины 1920-х годов его уже можно было найти в Константинополе, откуда он под видом владельца прачечной Гурфинкеля руководил сетью агентов на Ближнем Востоке и наладил канал вывоза из СССР и продажи редких иудейских рукописей.

Искать какие-то сверхъестественные причины деятельности Блюмкина бессмысленно. Скорее всего, большевики с его помощью пытались нащупать болевые точки англичан. Например, известна попытка Блюмкина свергнуть далай-ламу, стравив его с соперниками, а также перейти на сторону большевиков, получая от них оружие и золото.

Но время авантюристов заканчивалось. В 1924 году умер Ленин, началась внутрипартийная борьба между Троцким и Сталиным, в результате которой Троцкий начал терять контроль над армией. В 1928 году Троцкого выслали сначала в Алма-Ату, а затем выдворили из страны в Константинополь.

Принять это Блюмкин не смог. Для него Троцкий был кумиром, недаром в Москве Блюмкин щеголял бородкой "под Троцкого" и даже подражал манерам морвоенкома. Известно, что он не раз встречался в Константинополе как с самим Троцким, так и с его сыном. Троцкий уговаривал Блюмкина остаться в ОГПУ, объясняя, что "свои люди нужны везде".

Несмотря на убеждения, первые партийные чистки Блюмкин прошёл без проблем. Его выдала любовница Елизавета Зарубина, сотрудник госбезопасности. Она рассказала руководству, что Блюмкин не только "не поддерживает линию партии", но и передаёт кому-то в СССР письма опального наркома Троцкого.

Блюмкина задержали в Москве после недолгой автомобильной погони. Его арестовали и долго с пристрастием допрашивали. В ноябре 1929 года по приговору тройки ОГПУ — Менжинского, Ягоды и Трилиссера — приговорили к расстрелу как троцкиста и изменника. Потом отвели в подвал и убили. Его смерть тоже обросла слухами. По одному из них, в последний миг он сорвал с глаз повязку и сам скомандовал палачам: "По революции! Пли!"; по другой версии, запел "Интернационал".