Женщин не короновать! Почему после Аглаи Демидовой в СССР исчезли воровки в законе

Вообще, женщина на главном криминальном троне — явление для СССР редчайшее. Из подобных Аглае воры называли только легендарную Соньку Золотую Ручку. В 1970-х годах в окружении знаменитого Япончика была ещё одна очень авторитетная особа — Калина Никифорова. Но высокий титул ей так и не присвоили.

Про юность Демидовой известно немногое. Родилась в Москве, к воровскому ремеслу приобщилась в подростковом возрасте. Была нахальна, ловка и удачлива. Однако от закона отвертеться не смогла: в общей сложности у Демидовой было четыре ходки: одна по малолетке и три во взрослых лагерях.

После первой же отсидки воровка вернулась в Москву заматерелой преступницей. "Карьеру" ей помогала делать внешность: у преступницы было милое лицо, взглянув на него, вряд ли можно было предположить, что девушка — опытная карманница.

Был у Аглаи и мужской характер: умна, лиха в меру, любила опасность, не боялась смерти и всегда была готова пойти на конфликт. Она не только воровала, но и могла "разрулить" конфликтную ситуацию среди воров-мужчин, не боялась жить в столице нелегально и презирала "мусоров" — так в СССР преступники называли милиционеров.

Вскоре у Аглаи была уже своя банда воров и грабителей. Преступники не гнушались налётами на магазины и квартиры столичных богачей — антикваров и коллекционеров. Московская милиция долгое время подозревала, что организатором серии краж и грабежей является Демидова, однако доказать ничего не могла. Взятые с поличным преступники молчали о роли красавицы в их деле.

О том, где и когда произошла коронация преступницы, неизвестно. Зато известно, что ей не исполнилось и 30 лет, как к её мнению стали прислушиваться все столичные "законники". Несмотря на титул, Аглае было запрещено посещать сходки воров в законе. В блатной среде поговаривали, что "короной" Демидова обязана своему любовнику — вору Трифону Жигану, который защитил её таким образом от притязаний других воров.

Сама же Аглая не брезговала промышлять в метро, на столичных рынках и в дорогих магазинах. Несмотря на то что вид у молодой женщины был самый что ни на есть невинный, она могла быстро и незаметно обокрасть кого угодно, и её добычей становились драгоценности, крупные суммы денег, а иногда и валюта.

Но однажды Демидову взяли с поличным — на карманной краже. Случилось это на Крестьянском рынке: "законница" позарилась на бумажник покупателя в дорогой одежде, который то и дело демонстрировал всем наличность. Покупатель оказался работником МУРа, который ловил Демидову на живца. На суде Аглае припомнили все её "художества" и дали десять лет исправительно-трудовых лагерей.

В колонии Аглая жила припеваючи. Скорее всего, наказание она отбывала в Таежлаге, что в Красноярском крае. В своём бараке она быстро обзавелась "семьёй" — группой поддерживающих её блатных зэчек, установила воровские порядки.

Блатные обирали обычных заключённых, делили их имущество между собой. Далось это место Демидовой не за просто так: ей силой пришлось отнять власть у зэчки Верки Каморы, которая была осуждена за проституцию, имела бешеный нрав и заправляла бараком до Аглаи. Избитая до полусмерти Камора затаила жгучую обиду. До Аглаи она устанавливала свои порядки в бараке, насиловала женщин, помечая "своих" татуировками, щедро раздавала пощёчины и тумаки. Теперь проститутке пришлось смирять свой норов.

Вскоре жизнь взаперти надоела Аглае. Её авантюрный склад характера требовал движения, активности. А какая активность могла быть в лагере? Разве что участие в самодеятельности или трудовая деятельность, но всё это совершенно не подходило Аглае по статусу.

Демидова задумала побег. Бежать на волю было сподручнее всего из больницы. Чтобы попасть в неё, Аглая закрутила роман с лагерным "лепилой" — врачом Залевским. За любовь и ласку тот обещал написать в истории болезни, что Демидова больна туберкулёзом и нуждается в немедленной медицинской помощи.

Своей связью с человеком из другого мира — мира "вертухаев", мира лагерного начальства — Аглая поставила себя в смертельно опасное положение. Во-первых, за роман с врачом её мог убить любой из бывших любовников, а во-вторых, она нарушила воровской закон, по которому коронованный вор не мог вступать в какие-либо отношения (а уж тем более интимные) с лагерным начальством.

Известно, что соперница Аглаи Верка Камора выследила Демидову и сначала донесла об интимных встречах с врачом лагерному начальству, а когда дело замяли, черканула "маляву" на волю — другим ворам. На сходке московские воры якобы порешили Аглаю убить, чтобы она не порочила их. По воровским понятиям, с воровки спроса больше, чем с проститутки, даже обычную воровку за такое могли прирезать.

Обязанность убить Аглаю воры возложили на проститутку Камору. Такая смерть должна была стать особо позорной и означала бы не только возмездие, но и снятие воровской "короны". Проститутки в воровской среде считались чем-то грязным, недостойным. Их услугами пользовались, но за людей не считали, подкладывая то под врагов, то под "мусоров", — это было в порядке вещей.

Однако всё пошло не так, как хотелось Верке Каморе. Когда она подкралась в бараке к Аглае и накинула той на шею удавку, за Демидову неожиданно вступилась одна из блатных женщин: она воткнула в шею Каморе острую заточку и убила её. Очевидно, надзиратели знали о готовящемся убийстве, потому что ворвались в барак как раз в этот момент. Возможно, они надеялись застать там уже мёртвую Демидову, но их ждало разочарование: воровка стояла над трупом соперницы.

Налетевших надзирателей зэчки встретили кулаками. Демидова схватила за волосы одну из надзирательниц (по другой версии — нарядчицу) и, несколько раз ударив её головой о стену, убила. Охрана пыталась её оттащить, но было поздно.

В советское время за убийство сотрудника лагеря можно было схлопотать расстрел. Известно, что для суда Демидову этапировали в посёлок Таёжный. Возможно, охранники не понимали, насколько опасна их подопечная. А возможно, Аглая пустила в ход все свои женские чары. Она уговорила одного из охранников позабавиться с ней напоследок. А когда тот отвёл заключённую с дороги в лес, вспорола ему то ли цыганской иглой, то ли острым сучком сонную артерию и сбежала.

Как сумела преступница добраться до Москвы из Таёжлага, история умалчивает. В Москву Аглая рвалась не просто так — она надеялась, что там за неё заступится её старый дружок Тимофей Жиган. Возможно, даже верила, что сможет убедить воров в своей правоте и отстоять свою жизнь, а то и занять прежнее место. Но всё пошло не так.

Любовник отказался от неё и тут же вытащил нож. Аглая рванулась от него в двери и даже сумела выбежать из дома на улицу. Жиган метнул нож ей в спину и убил. Впрочем, такая красивая смерть могла быть всего лишь легендой, которую блатные сочинили сами.

Писатель Варлам Шаламов в одном из рассказов, посвящённых блатному миру Колымы, писал, что Аглаю Демидову взяли через два дня после побега, судили снова и дали 25 лет лагерей. Где-то на Колыме он и встречал знаменитую воровку, как раз в больнице и как раз с поддельными документами о туберкулёзе. Возможно, где-то на Колыме она и сгинула. Вывод из этого можно сделать лишь один: воровской мир закрыт для обычных людей и тщательно оберегает свои тайны.

Со смертью или, быть может, с "раскоронованием" законницы Аглаи Демидовой молва и связывает воровскую сходку 1956 года, на которой воры в законе решили раз и навсегда не допускать в свою среду женщин, какими бы умными, лихими и удачливыми они ни были.