Реабилитация нацизма и отказ от советского прошлого: Для чего власти Казахстана взяли курс на национализм

27 мая гражданин Республики Казахстан Мурат Мухамеджанов снял видео, а после выложил его в Интернет. В нём он сорвал герб СССР с памятника, посвящённого воинам-пограничникам. Свой поступок он объяснил тем, что, по его мнению, этому памятнику тут не место.

— Я обращаюсь к акиму города, акиму области, уберите этот пограничный столб или перекрасьте его, поставьте казахстанский пограничный столб… Я обращаюсь к президенту Казахстана, елбасы, сами же говорите, что мы были колонией Советского Союза и царской империи, а теперь у нас эта тамга стоит, нам ни к чему советские звёзды, — говорит Мухамеджанов.

За публичное осквернение памятника Мухамеджанова задержали только 12 июля. Стоит заметить, что подобное отношение Казахстана к советской истории (а шире — к русской культуре) было и ранее. Так, директор Института стран СНГ Константин Затулин отмечал, что исход русских из азиатской республики связан не столько с ухудшившимися условиями жизни, сколько с растущим казахским национализмом.

— Уровень жизни там не сильно ниже, чем в России. Бегут от национализма, который не настолько радикален, как, например, на Украине. Сейчас в этой республике идёт переход с кириллицы на латиницу, меняют русские названия улиц на национальные. Это всё вызывает у местных русских тревожные ожидания, — сказал Затулин.

Как полагает доцент Финансового университета Геворг Мирзаян, России необходимо пользоваться прежде всего мягкой силой, популяризацией русского языка и поддержкой дружественного населения.

— Действительно, есть казахский национализм, который выпестован казахскими властями, пытающимися строить своё национальное государство. Пока он не агрессивный и не антирусский, и говорить, что это "новая Украина", не стоит. Сейчас у них стоит весьма сложная задача — придумать историю своего государства, которого у них до этого периода в общем-то не было, — отметил эксперт.

Однако строительство национального государства проходит отнюдь не гладко. Так, в рамках переосмысления, а по сути борьбы с советским прошлым, Казахстан объективно вышел на путь реабилитации коллаборантов, сражавшихся в Туркестанском легионе нацистской Германии, сформированном из советских тюркоязычных военнопленных.

— Большинство из них приговорили к расстрелу, то есть их репрессировали. Некоторые были осуждены на 20–25 лет. К примеру, уроженец Жамбылской области собрал отряд из всех пленных Франции. Такие противоречивые случаи надо изучить, — отметил председатель Подкомиссии по поэтапному рассекречиванию закрытых архивных фондов, депутат мажилиса Берик Абдыгалиулы.

При этом в бытовом смысле русский язык тоже уходит на второй план, в том числе есть откровенно нехорошие случаи. Так, известная экологическая активистка, общественница Салтанат Ташимова заявила об избиении за вопрос на русском языке в автобусе в Алма-Ате.

— Я спросила водителя на русском, он принципиально мне не ответил, когда я возмутилась, две хабалки начали меня оскорблять, угрожать, и я стала снимать видео и прямой эфир, и, когда к угрозам подключились бравые казахские мужчины, я вызвала "102". Когда выходила, хабалка стала меня избивать кулаками по лицу, голове, телу, — рассказывает общественница.

За просьбу разговаривать по-русски критике подвергся и тренер футбольного клуба "Кайсар" Стойчо Младенов. Во время матча он попросил казахского игрока говорить по-русски, чтобы игроки-легионеры понимали, о чём он говорит. После развязанной казахстанскими СМИ информационной кампании Младенову пришлось освободить занимаемую им должность.

Кроме того, с 2018 года история Казахстана в школах преподаётся только на казахском языке. Как полагает политолог Дмитрий Родионов, то, что сейчас происходит, — это не что-то новое, а полноценная тенденция, которая существует уже 30 лет со дня получения страной независимости.

— Это происходит не только в Казахстане, а вообще на всём постсоветском пространстве. Особенно ярко это выглядит в Средней Азии, где до России государств в общем-то не было, границы и народы перемешаны, и нужно жёстко обосновывать факты своей независимости и существования в действующих границах. Единственное, что может скреплять этот фундамент, — это русофобия, отрицание нашего общего прошлого, выдумывание историй про имперское угнетение и подобные вещи. В итоге появляются такие ситуации, когда оскверняют памятник пограничникам, которые защищали эту страну от заразы, идущей с юга, хотя должны были бы благодарность высказать, — говорит Родионов.

Политолог Сергей Михеев считает, что аналогия с Украиной излишне натянута, но при этом он отмечает, что само по себе усиление национализма в Казахстане может говорить о том, что там опасаются, что во время ухода Назарбаева Россия может сыграть в свою игру, связанную с русским и прорусским населением.

— Лично я вообще не вижу смысла удерживать русских в бывших республиках. Это какой-то садизм — заставлять их жить там, жертвовать людьми ради каких-то умозрительных вещей вроде влияния. Я не знаю ни одного случая, когда Россия в решении своих вопросов опиралась бы на диаспоры. Просто так давать им там вымирать, чтобы тешить себя мыслью, что у нас там есть инструмент, это бесчеловечно. Я думаю, нужно просто вводить программу репатриации и тянуть наших людей назад, — сказал Михеев.

Впрочем, националистические тенденции в Казахстане начали проявляться ещё в советскую эпоху. В декабре 1986 года в столице республики прошли многотысячные протесты против замены главы КССР Кунаева ставленником Горбачёва Колбиным. Протестующие требовали "возврата к ленинской национальной политике" и назначения на пост главы республики этнического казаха, а не русского "варяга". Выступления закончились столкновениями с военными и послужили спусковым крючком "восстания национальных окраин", которое в конечном счёте привело к распаду СССР.

Доля русских в Казахстане постоянно снижается. Началось это ещё в брежневские времена. Если в начале 1970-х их число превышало 42% населения республики, то согласно переписи 1989 года их количество сократилось почти до 38%. В настоящее время русские составляют 18,4% населения республики. Однако, как подсчитал журнал "Адырна", к 2030 году их число может сократиться до 10%.