"Уволить за проституцию с больными": Как в раннем СССР был организован курортный отдых

15 ноября 1922 года в СССР начал действовать новый КЗоТ, который гарантировал каждому советскому трудяге 42-часовой отдых раз в неделю и минимальный оплачиваемый отпуск продолжительностью 14 дней. Позже длительность минимального отпуска изменялась — она то увеличивалась до месяца, то сжималась до шести дней, пока в послевоенное время не установилась на отметке 12 дней. На тяжёлых производствах и в географически отдалённых регионах Страны Советов к обязательному отпуску плюсовали добавочные дни. Это означало, что у советского человека появилось время, которое он мог посвятить себе.

Проводить отпуск в ресторанах и кабаках считалось непозволительным, а заниматься подработкой запрещалось, и большевики решили использовать это время исключительно в утилитарных целях — чтобы поправить здоровье трудящихся. Никаких экскурсий или туризма! Только процедуры, инъекции и оздоровительный сон — советскому обществу был нужен здоровый и трезвый рабочий.

С середины 1920-х годов для организации отдыха и оздоровления трудящихся власти взялись за восстановление разграбленных и разрушенных усадеб и особняков на побережье Чёрного моря и на Кавказе. Каждая лечебница закреплялась за предприятием или партийной организацией. Самыми любимыми местами для отдыха стали Ялта, Судак, Туапсе, Алупка, Мацеста, Трускавец, Кавминводы, Кисловодск. Особенно советскому народу полюбился город Сочи — здесь в 1930-х годах появились санаторий шахтёров имени Орджоникидзе, Центральный санаторий наркомата обороны, санатории "Правда", "Золотой колос", "Родина" и санатории имени Кирова и Фрунзе, здравницы "Красная Москва", "Донбасс". Большевистскую верхушку отправляли на лечение в приказном порядке, списками, выделяя на это немалые деньги.

Однако простому советскому народу большевистская "аскеза" не пришлась по вкусу. Принимать ванны, пить воды и медленно гулять по парку? Это не по-нашему! Уже в 1930-х годах отдых изменился в сторону вполне себе мещанских удовольствий. На долгие годы время отпуска для советского человека стало настоящим праздником — приходилось год трудиться и откладывать деньги на билеты, чтобы раз в году отправиться в совершенно другой мир... на курорт!

Отношение рабочего человека к курорту было прекрасно показано в пьесе Погодина "Мой друг", где один из героев говорил другому: "Не болей... пустим завод до срока, поедем с тобой на курорты... Ух! Пройдём по парку — и все женщины, как жито, полягут перед нами!"

И действительно, в СССР не предусматривалось семейного отдыха. Жёны очень редко работали на одном предприятии с мужем и получали путёвки на работе в совсем другие санатории. Не было в санаториях и семейных номеров. Исключения делались только для партийной верхушки. Например, в санатории "Барвиха" были предусмотрены семейные номера для партийных бонз. В остальных санаториях все делились по гендеру и жили в женских или мужских номерах, вмещавших от двух до восьми человек.

Разумеется, такое положение вещей порождало многочисленные курортные романы. Человек оказывался вдали от дома, в другом обществе, знал, что этих людей он уже вряд ли встретит, и пускался во все тяжкие.

Масштабы этого явления сейчас оценить сложно. Но факт остаётся фактом — явление это существовало и было распространено, так как его частенько высмеивали карикатуры в журналах. Любопытно, что такие романы не подавались как супружеская измена, но всегда показывались как курьёз, что-то несерьёзное.

Курортные романы высмеивались в анекдотах: "На курорте отдыхали шахтёр, академик и партработник. Познакомились с женщинами. Шахтёр один день ухаживал, двадцать дней любил. Академик двадцать дней ухаживал, один день любил. Партработник один день любил, а двадцать дней упрашивал, чтобы никому не проговорилась". Метко любовные интрижки клеймил народ в частушках: "В санатории была, на семь кило поправилась. Восемь коек изломала и домой отправилась"; "На курорте я была, мужичка себе нашла. Ничего, что он плешивый, зато дача и машина"; "В доме отдыха была, в старичка влюбилася. Он хотел поцеловать — челюсть отвалилася".

Руководство лечебных учреждений расценивало интимные интрижки отдыхающих как "нарушение санаторного режима" и грозило выселить любвеобильных отдыхающих из санатория. До реального выселения, впрочем, доходило редко. В 1955 году в санатории "Усть-Качка" под Пермью за неподобающее поведение были выселены двое курортников, а об их романе руководство санатория сообщило на предприятия. История умалчивает, чем всё закончилось. Чаще врачи смотрели на любовные связи между пациентами как на неизбежное зло.

Зато настоящим преследованиям подвергался персонал здравниц, который осмеливался крутить романы с отдыхающими. Так, в 1948 году в том же санатории под Пермью две женщины-сторожи подверглись дисциплинарному наказанию за то, что ночью пригласили к себе двух молодых отдыхающих, взяли балалайку и забрались в кабинет директора, где оторвались по полной. Одну из них уволили, а другой вынесли выговор.

В 1953 году две санитарки, Ончукова и Жуланова, были уволены "за организацию пьянок с больными на дому".

А в 1928 году в Управлении курортов города Сочи среди личностей, ведущих антиобщественный образ жизни, упоминалась служащая Мацесты гражданка Гаврилова. Выяснилось, что дамочка — антисоветский элемент, потому что "занимается с больными проституцией".

Подобная проблема возникала не на пустом месте — здравницы разрастались, строились новые корпуса и новые санатории, и в СССР остро стоял вопрос нехватки младшего персонала. Проблема осложнялась тем, что многие санатории работали только летом. Приходилось нанимать жительниц окрестных селений, которые подобное трудоустройство воспринимали как возможность построить собственный "интимный" бизнес или как возможность устроить личную жизнь, познакомиться с каким-нибудь отдыхающим. Бывало, скорее всего, и так, что отдыхающий просто пользовался девицей и спокойно уезжал домой, оставляя её беременной.

Правительство надеялось решить вопрос, сделав работу профилакториев и санаториев круглогодичной, однако денег в стране не хватало, к концу 1930-х годов проблема так и не была решена. Кое-как на круглогодичную работу санатории перевели после войны, но текучка кадров осталась.

Конечно, после серых трудовых будней курорты в СССР воспринимались как заграница: тропическая растительность, цветущие магнолии, синее море, пляжи, загорелые местные парни, наконец, возможные встречи с каталами и шулерами, которые орудовали на курортах... Всё это придавало отпуску особый колорит и долю риска. Возможно, поэтому именно на курортах советские граждане осмеливались прибегать к услугам местных девушек-проституток.

Половой раскрепощённости добавляла политика государства, которое на первых порах делало всё, чтобы церковный брак исчез. Сначала его просто аннулировали, узаконив гражданское бракосочетание, затем (вплоть до конца 1940-х годов) в СССР стали признавать так называемые гражданские браки, когда мужчина и женщина жили вместе без регистрации и воспитывали общих детей.

Сказалось и формирование нового, "общего" быта, отголоски которого существовали вплоть до распада СССР. Возможно, с помощью курортов власти пытались решить демографическую проблему, возникшую после Первой мировой войны, Гражданской войны и усугубившуюся Великой Отечественной войной. Мужчин не хватало, а так женщины, крутившие курортные романы, получали возможность родить вполне здоровых детей от здоровых, обследованных врачами мужчин.

Кроме прочего, не следует сбрасывать со счетов и возможность перерастания курортного романа в брак. Такое тоже случалось.

Например, со второй женой на курорте в Ессентуках познакомился советский маршал Будённый. Ольга Михайлова покорила маршала красотой и элегантностью, несмотря на то что Будённый был женат. На лечении в Сочи познакомился со второй женой, Евгенией Гладун, нарком внутренних дел Ежов.

В 1930 году на курорте познакомился с будущей женой (Кирой Симонич) советский маршал Григорий Кулик. Курортный роман перерос в искреннюю любовь, и маршал предложил возлюбленной выйти за него замуж. К слову, Симонич была замужем и имела сына. Её мужа-нэпмана сослали в Сибирь. Кира уехала к нему, но вернулась. Получив предложение, она развелась и вышла замуж за маршала.

Примеру военачальников и наркомов следовали простые советские граждане и звёзды советской эстрады и кино. Например, некий советский гражданин Брук познакомился с будущей женой на курорте, а потом привёз её в свой город, так как у него была квартира, а у девушки не было. "Так и поженились".

Новую жену нашёл себе на курорте и советский певец Лев Лещенко. В Сочи он познакомился с девушкой Ириной, с которой так "хорошо посидел в ресторане", что, когда Ирина уехала в Москву, полетел за ней.

С будущей женой (Татьяной Путиевской) познакомился на курорте в Коктебеле и актёр Игорь Кваша. Актёр Всеволод Шиловский в одном из санаториев города Сочи встретился с арфисткой Натальей Цехановской, ставшей его третьей женой. На курорте в Геленджике познакомились актёры Юрий Васильев и Нелли Корниенко. Их роман перерос в глубокие чувства, и супруги прожили вместе 40 лет.