Будет ли Россия использовать труд военнопленных нацистов и как с ними поступал Советский Союз

По последним данным Минобороны, уже несколько тысяч военнослужащих ВСУ сдались в плен. Пока вопросы обмена военнопленных, которых с украинской стороны прибывает в нашу страну всё больше, не интересуют российское общество, так как спецоперация не закончена. В то же время предыдущий опыт наглядно показал, что труд нацистов можно использовать во благо пострадавшей стороне. А как это будет сделано, решат, скорее всего, страдавшие восемь лет республики, жителей которых уничтожал киевский режим.

В прошлый раз военнослужащие иностранных государств оказывались в плену на советской территории почти 80 лет назад, во время Великой Отечественной войны. Тогда в Советском Союзе находилось свыше двух миллионов одних только немецких военнопленных. Все они использовались для восстановления разрушенной ими же экономики. Одни — отстраивали города, другие — искупали вину за совершение военных преступлений, а кое-кто даже умудрился получить Сталинскую премию, находясь в плену.

Все спорные вопросы труда и отдыха регулировались особым "Положением о трудовом использовании военнопленных", утверждённым уже после окончания войны. Труд был обязательным для всех рядовых и унтер-офицеров. СССР не подписал Женевскую конвенцию 1929 года, но частично признавал её положения. Поэтому для офицеров труд был не обязателен. Правда, с 1946 года к работам в обязательном порядке стали привлекаться офицеры в звании до капитана включительно.

Продолжительность труда военнопленных не могла превышать установленную для вольнонаёмных. Для тех, кто по состоянию здоровья был годен лишь к лёгкому труду, рабочий день не должен был превышать шести часов. Положение также гарантировало каждому пленному четыре выходных дня в месяц. В интересах дисциплины применялась армейская система. Работники делились на отделения, взводы, роты и батальоны. Во главе каждого стоял бригадир из числа унтер-офицеров. Он зачастую имел лучшее довольствие и ряд льгот.

Каждый работник-военнопленный получал заработную плату, зависевшую от выполнения плана выработки. Она не могла превышать 200 рублей в месяц на тяжёлых работах и 150 рублей на обычных (это примерно в три-четыре раза ниже средней зарплаты советского гражданина в конце 1940-х). Командиры отделений, взводов и т.д. получали дополнительные бонусы. Зарплата высококвалифицированных специалистов не могла превышать 500 рублей в месяц. Правда, на руках разрешалось иметь не более 150 рублей. Остальное в принудительном порядке вносилось на лицевой счёт.

Ударников производства, как и вольнонаёмных, поощряли. Правда, не деньгами, а в первую очередь улучшением условий быта — выдачей новой одежды, белья, переводом в более комфортное помещение.

Работавших плохо и систематически не выполнявших план наказывали различными способами: от выговора и лишения права переписки на несколько месяцев до отправки на гауптвахту и в штрафную бригаду. Эти бригады отличались особо тяжёлым режимом работы, поэтому максимальный срок пребывания в них не превышал трёх месяцев. Военнопленные работали во многих сферах, в зависимости от профессии, квалификации и потребностей хозяйства в том или ином регионе.

Привлечение военнопленных к строительству было одной из самых распространённых практик. Во множестве российских городов до сих пор сохранились дома, которые так и называют немецкими. На самом деле это обычные сталинки, спроектированные советскими архитекторами. Но на их строительстве действительно были задействованы бригады немецких пленных. В отдельных городах, где находились крупные лагеря ГУПВИ (Главное управление по делам военнопленных и интернированных), их усилиями были построены целые районы. Например, в Красногорске и Северодвинске.

Вторым наиболее распространённым ремеслом пленных немцев была работа на лесоповале. Это был тяжёлый, неквалифицированный труд, поэтому, если пленный имел какую-то востребованную в советском хозяйстве гражданскую специальность, его обычно не направляли валить лес. Сопоставимая ситуация была и с торфоразработками.

Третьим по распространённости ремеслом было строительство дорог. Эта работа не требовала особых навыков, что позволяло привлекать широкие массы пленных. Например, дорога между Вологдой и Ярославлем (ныне часть федеральной трассы "Холмогоры") в значительной степени была построена усилиями немцев.

Работали военнопленные и на заводах. Это считалось куда более выгодным делом, поскольку отнимало куда меньше сил, чем работа на лесоповале или осушении болот. Как правило, к работам привлекались те, кто до войны относился к рабочему классу и имел соответствующую гражданскую профессию.

Участвовали немцы и в строительстве новых предприятий с нуля. В том числе и объектов, которые и по сей день играют важную роль уже в России. В частности, при участии немецких пленных в Северодвинске строился завод № 402, позднее ставший известным как "Севмаш". С советских времён и до наших дней это предприятие является столицей субмариностроения. Именно там уже несколько десятилетий строят атомные подводные лодки.

В СССР того периода товары народного потребления практически не выпускались крупными предприятиями. Эта отрасль была отдана на откуп кустарям и артелям. В большинстве лагерей системы ГУПВИ было развёрнуто кустарное производство товаров широкого потребления: от кухонной утвари и инструментов до канцтоваров.

Особняком стояли крупные специалисты по физике. Некоторые по своему желанию согласились переехать в СССР и продолжить там свои исследования, но часть из них оказалась среди военнопленных. Например, Макс Штеенбек оказался в обычном лагере для военнопленных на территории Польши. Там он серьёзно заболел и уже прощался с жизнью. На его счастье, в довоенном СССР его работы публиковали большими тиражами и один из офицеров — бывший инженер — узнал физика и сообщил наверх. Его вылечили, выходили, после чего отправили в Абхазию. Там в одном из сухумских санаториев была оборудована секретная лаборатория, в которой работали немецкие специалисты. Именно на этом объекте вылечившийся Штеенбек создал первую газовую центрифугу.

Там же над созданием фильтров для газодиффузионного обогащения изотопов урана работала группа химиков под руководством Петера Тиссена. Интересно что Тиссен, в отличие от большинства немецких учёных, действительно симпатизировавший нацистам и одним из первых в Германии примкнувший к их партии, впоследствии был удостоен Сталинской премии, а также награждён орденами Ленина и Дружбы народов.

Но всё это касалось лишь обычных военнопленных. Те, кто был уличён в совершении военных преступлений, приговаривались к каторжным работам. Осуждённые находились не в лагерях ГУПВИ, как обычные пленные, а направлялись в лагеря с максимально строгим режимом, где привлекались к самым тяжёлым работам. В послевоенное время их стали отправлять в особлаги, где отбывали наказание советские политзаключённые.

В 1948 году СССР и союзники договорились об освобождении бывших военнослужащих Германии и их возвращении на родину. С этого момента СССР начал массово отправлять пленных домой. К началу 1950 года ни одного военнопленного из Германии в Советском Союзе не осталось. За исключением тех, кто был осуждён за совершение военных преступлений или же за уголовные преступления в лагерях для военнопленных. Таковых насчитывалось около 15 тысяч человек.

Они провели в СССР ещё пять лет. После встречи канцлера ФРГ Аденауэра с генеральным секретарём Хрущёвым в 1955 году все они были освобождены и возвращены на родину.