6 правил кодекса, которого придерживались дворовые пацаны в СССР

В каждом классе страны был один или несколько школьников, которых с начальных классов записывали в хулиганы. Они плохо учились, прогуливали уроки, курили за школой и заявлялись на школьную дискотеку, лихо отхлебнув из горла дешёвого портвейна. Они часто задирали не только других школьников, но даже и девочек, однако жили по вполне определённым законам. Они не могли быть вне общей культуры, где человек человеку был "друг, товарищ и брат" и где дети воспитывались на подвигах героев Великой Отечественной войны, которые были буквально перед глазами, ведь отцы, братья и дяди у советских школьников были фронтовиками. Главным в отношениях в СССР считались "дружба" и "товарищество". Понятия эти пришли из глубокой древности и поэтому легли на благодатную почву.

Драки между школьниками в СССР случались часто. "Махачи", как их тогда называли, проводились в укромных местах, где-нибудь за школой, за гаражами, в месте, скрытом от посторонних глаз разросшимися кустами или клёнами. Школьники младших и средних классов дрались до первой крови, до разбитого носа. С возрастом "дуэли" становились всё серьёзней, и старшеклассники дубасили друг друга уже всерьёз — в драках ломали руки, пальцы и носы. К 10-му классу многие уже занимались в секциях бокса и имели спортивную подготовку. Но по-прежнему среди пацанов ценилось благородство: любая драка обязательно велась по правилам. Нельзя было применять ножи, цепи и дубинки, кастеты, нельзя было бить лежачего, нельзя было пинать его ногами, нельзя было бить в пах, а если противник просил пощады, драку растаскивали. Если кто-то нарушал правило и применял, например, кастет, выбивая противнику зубы, то его могли поколотить свои же.

Разбитый нос или фингал под глазом не считались чем-то постыдным. Отец дома мог лишь сочувственно взъерошить волосы, а мать — дать подзатыльник, а потом замазать все раны зелёнкой.

Бить толпой одного во дворе считалось постыдным. Конечно, то и дело появлялись дворовые лидеры, которые с удовольствием бы расправлялись со своими противниками с помощью чужих рук, однако таких быстро ставили на место. Их брали "на слабо" и, указывая, что они трусят, заставляли соблюдать правила: драка должна быть или один на один, или толпа на толпу. Если в компании были младшие школьники, их обязательно защищали, не давали в обиду. А если самого маленького где-то побили, то вся компания должна была впрячься и отомстить обидчикам. "Сам погибай, а товарища выручай!" — это были не просто слова. Это был закон.

Любой новичок в компании проходил проверку на смелость. Это могла быть драка один на один с заведомо более сильным противником, прыжок с самого высокого гаража или с тарзанки в реку или даже заплыв на спор. Например, герой советского писателя Олега Куваева Сашка Ивакин из романа "Тройной полярный сюжет" на спор залазит по водосточной трубе и по узкому карнизу в учительскую, чтобы выкрасть самодельные "пистолеты-поджиги", которые у пацанов отобрал директор. Это считалось лихим поступком, ведь Сашка забирал своё, а вот если бы он в учительской взял что-то чужое, пацаны бы не одобрили.

"Своих не сдавать!" — такое правило соблюдали все. Тех, кто ябедничал учителям, родителям или милиции, навсегда вычёркивали из друзей. Со "стукачами" не дружили, не общались и даже не дрались — это было ниже своего достоинства. А вот походя толкнуть или ударить могли — в знак полного презрения.

Несмотря на то что на танцах хулиганы могли задирать школьниц, бить их было нельзя, это было не по-пацански, неблагородно. Самое большое, что мог себе позволить советский школьник по отношению к девушке, — это презирать и неодобрительно отзываться в кругу сверстников.

Даже если на территорию подростковой компании забредал какой-нибудь влюблённый бедолага, провожая свою пассию, его не трогали. Хотя он нарушал общее правило: приглашать на свидания девушек только со своего района. Пацаны ждали, когда парень проводит девушку до подъезда, и подходили выяснять отношения лишь тогда, когда он шёл обратно. У влюблённого было несколько выходов: попробовать убежать, попробовать договориться (это если у него язык не прилипал от страха к нёбу) или начать драться, предварительно выторговав у соперника условия драки, например, выбрав противника. Всё остальное уже зависело только от него самого. Покажет себя лихим бойцом, может, и отпустят, а может, и побьют как следует, чтобы неповадно было "трогать" девушек с чужого района.

Девушек со своего района могли ещё и оберегать. И если замечали, что за девушкой гонится какой-нибудь сексуально озабоченный гражданин, то такого могли знатно отметелить. В милицию обращаться в этих случаях было бесполезно — пацанов выручала круговая порука.

За каждое слово следовало отвечать перед пацанами. Начал хвастаться, что море по колено, — докажи. Сказал, что красивая соседка "шалава", — обоснуй. За напрасную ругань в сторону прекрасного пола можно было и от товарищей по морде лица схлопотать, а за напраслину, возведённую на друзей, — навсегда стать изгоем.

С возрастом подрастающие советские граждане часто переставали соблюдать дворовый "кодекс чести". Одни за поножовщину или другие проступки уходили в колонии, но большинство получали в ПТУ рабочие профессии или поступали в институты — в студенческой и в заводской жизни вчерашних школьников ждали уже совсем другие проблемы. В 1980-х годах дворовый кодекс часто уступал уже совсем другому кодексу — правилам уголовного мира. Тогда и цепью по голове в драке можно было получить, и инвалидом остаться, и на нож нарваться. Ну а в 1990-е года на страну вообще обрушился беспредел. Тогда остался один закон — закон сильного. О благородстве, дружбе и товариществе надолго забыли.