Одному «Боингу» известно: Реальна ли опасность столкновения корабля Starliner с МКС

По последним данным NASA, на текущий момент в целом ситуация следующая: прибывшие на Boeing Starliner астронавты всё ещё на орбите, а как быть с ними и с самим кораблём, неизвестно. Возвращение его на Землю с экипажем на борту остаётся под большим вопросом.

Ещё раз напомним, что стряслось: во-первых, многочисленные утечки гелия в топливной системе (к моменту прилёта к МКС их насчитали пять), а во-вторых — отказ нескольких двигателей перед стыковкой корабля с Международной космической станцией. Всё это было 5–6 июня 2024 года. И тогда предполагалось, что Сунита Уильямс и Барри Уилмор проведут на станции всего несколько дней. А теперь не исключено, что они задержатся на орбите до весны 2025 года и вернутся на Землю на корабле Crew Dragon, в котором двоим из четверых «записанных» на него сейчас членов экипажа придётся уступить свои места застрявшим товарищам. И это один вопрос.

А второй — как теперь спускать сам корабль. Как пишет издание Ars Technica, с учётом произошедшего трудно предсказать, как сработают двигатели при расстыковке, будет ли сохранена их правильная конфигурация для благополучного отхода от МКС: в случае проблем с этим последствия могут быть довольно критичными вплоть до столкновения корабля со станцией.

Речь идёт о маленьких двигателях маневрирования, которые своими «ювелирными» импульсами позволяют кораблю «прицеливаться» для стыковки, перестраиваться и так далее. В служебном модуле Starliner их 28. Перед стыковкой отказали пять штук, при этом выяснилось, что по крайней мере четыре из них в рабочем состоянии, но бортовому компьютеру что-то не понравилось — и он их отключил.

Конечно, всегда предусматривается, что в случае отказа какого-то количества двигателей остальные компенсируют их функции. Но при этом крайне важна симметричность работающих двигателей, чтобы их импульсы были сбалансированными, корабль сохранял равновесие и шёл куда надо. Иначе он будет «сползать» в совершенно ненужном направлении. Поэтому очень желательно, чтобы при расстыковке не было новых сюрпризов, чтобы больше ничего не отказало.

Возможно, стоит вспомнить инцидент времён станции «Мир», когда в модуль врезался корабль «Прогресс», хотя тогда ситуация была во многом другая. Было это 25 июня 1997 года, на «Мире» тогда работали космонавты Василий Циблиев, Александр Лазуткин и астронавт Майкл Фоул, который, в отличие от своего предшественника Джерри Линенджера, очень космонавтам понравился как надёжный помощник.

Так вот, тогда стояла задача, чтобы грузовой корабль «Прогресс МС-34» сначала отстыковался, но потом обратно пристыковался, только уже в другом режиме: это был эксперимент, нужно было отработать особый режим управления. Он заключался в том, чтобы космонавт с борта станции дистанционно управлял приближающимся кораблём, а потом по указаниям из Центра управления полётами его пристыковывал.

Но оказалось, что во время повторного сближения «Прогресс» подходил к станции гораздо быстрее, чем рассчитывали. Циблиев, который вёл управление, всеми силами пытался его взять под контроль, а когда понял, что дело плохо, велел остальным срочно переходить на корабль «Союз» для возможного экстренного спуска. Как писал в своей книге «Есть стыковка!» астронавт Том Стаффорд (участник исторической миссии «Союз» — «Аполлон»), Майкл Фоул не успел добежать до корабля, когда станция содрогнулась: «Прогресс» ударился о модуль «Спектр». Возникла пробоина, началась разгерметизация. Экипаж немедленно перешёл в другой модуль и закрыл крышку люка, то есть изолировал повреждённый модуль. По данным, которые приводил Стаффорд, если бы не это, воздух из всей станции полностью вышел бы за 24 минуты. Всё осложнялось тем, что в «Спектре» была сосредоточена большая часть снабжающей станцию энергомощности. «Мир» остался почти без электричества. Одна из солнечных панелей тоже заметно пострадала.

В итоге экипаж восстановил отключённые системы и, хоть и измотанный, благополучно вернулся на Землю 14 августа. Во время разбирательств руководство поначалу обвинило в произошедшем космонавтов, и в первую очередь Циблиева. Томас Стаффорд пишет, что он тогда приезжал в Москву и лично беседовал с принимавшими решения российскими коллегами. Как астронавт с самым большим на тот момент опытом сближений в космосе, он заявил, что у членов экипажа не было шансов провести операцию успешно не по их вине, а потому что во время отработки на Земле всё было совершенно не так, как оказалось в реальности.

Сейчас со Starliner вся задача состоит только в том, чтобы он расстыковался и ушёл спускаться на Землю в автоматическом режиме. Но, кстати, даже и этот автоматический режим оказался головной болью для NASA: по каким-то одному «Боингу» известным причинам Starliner сейчас к автопилоту не приспособлен, и специалисты по программному обеспечению пытаются его для этого перенастроить.