"Исинбаева — № 1 в лёгкой атлетике. После Алины Кабаевой"

Сильнов плыл по редакции гордым фрегатом. Задевая причёской экраны мониторов, словно рифы. Разрезая отутюженными брючными стрелками и шлицами пиджака тяжёлые облака непростой атмосферы разгара рабочего дня.

Несмотря на юный по меркам спортивного чиновника возраст (всего 32 года), впечатление Сильнов производил уверенное, профессиональное. Первые же вопросы — да непростые, с подковыркой — расковырял откровенно и по существу. 

На выборах президента ВФЛА готовится вброс поддельных бюллетеней

— Выборы на пост главы ВФЛА состоятся 9 декабря. И тогда же Ричард Макларен обнародует вторую часть своего доклада. Если слегка перефразировать известную фразу из фильма "Большая перемена": что, во всей лёгкой атлетике другой даты не нашлось?

— Видимо, Макларен и его сторонники до последнего дня откладывали это мероприятие, пытаясь сделать так, чтобы доклад выглядел максимально наполненным. Чтобы найти новые доводы, новые истории... Ну а то, что совпали даты с выборами президента ВФЛА... Именно что совпали.

— Но ведь в этом докладе наверняка будет что-то "легкоатлетическое". И эта информация повлияла бы на результаты голосования. Может, имело смысл отложить выборы президента ВФЛА хоть на день?

—Надо понимать: те иностранные коллеги, которые работают в Международной федерации, в принципе относятся к нам нормально. Значит, надо спросить прежнее руководство ВФЛА, почему они всё провалили. Чего именно им не хватило — опыта или профессионализма... Поэтому вопрос не в том, когда мы будем избирать президента, а как мы будем его избирать. Насколько я знаю, уже пошло мощное давление на региональных представителей, которые будут голосовать. С подключением административного ресурса... Кроме того, у меня есть информация, что часть бюллетеней может быть вброшена в урны заранее.

Хотелось бы, конечно, чтобы выборы были честными. Но нынешнее руководство пытается сделать их максимально закрытыми, не допустить прессу. Они эту конференцию будут проводить, именно они правят балом. И хотят всё провернуть за закрытыми дверями. Какое после этого будет отношение к нам со стороны мирового сообщества? Опять, мол, чего-то у себя пошушукались — и келейно оставили всё как есть...

Знаете, по этому поводу недавно хорошо сказал президент России Владимир Путин: "К сожалению, во всём мире выборы перестают быть инструментом перемен, а сводятся к скандалам и обсуждению того, кто с кем спит".

Хочется, чтобы выборы ВФЛА были именно "инструментом перемен".

— Если всё-таки выборы выиграете вы — с чего начнёте деятельность на новом посту?

— Разумеется, с вопроса восстановления членства ВФЛА в Международной федерации. Ситуация, когда WADA постоянно банкует и указывает всем и каждому, что делать, — в корне неправильная. Антидопинговое агентство было создано для того, чтобы контролировать процедуру сдачи допинг-проб, процесс их вскрытия и хранения. Мало того что с этими функциями WADA не справляется — так ещё и присваивает себе дознавательные и карательные функции. Поэтому, как только этот вопрос будет урегулирован, наша федерация быстро сможет вернуться в мировые ряды. Ведь почти все рекомендации, которые были к нам обращены, мы выполнили.

Но надо понимать: если у руля останется старая команда в лице Шляхтина или Бутова, в глазах планетарного сообщества мы по-прежнему будем чем-то вроде "империи зла". Поэтому во главе федерации нужны новые, ничем не запятнавшие себя люди.

Второй ключевой пункт моей программы — повышенное внимание к регионам. Но только реальное, а не виртуальное. На самом деле, эту песню мы слышим на каждой отчётно-выборной конференции: "Надо помогать регионам, надо поднимать регионы!" Но сразу после выборов эта песня утихает. Обещаю: я в этом направлении приложу максимум усилий.

Шляхтин не знал, как я выгляжу

— Что скажете о своих соперниках на выборах — Исинбаевой, Шляхтине и Бутове?

— Елену я знаю как великую спортсменку. Собственно, ни в какой другой ипостаси она пока не имела возможности себя проявить. Конечно, она лицо нашей лёгкой атлетики, её многие узнают. (Смеётся.) Хотя, знаете, на одной радиостанции недавно проводился опрос. И слушатели звездой лёгкой атлетики № 1 признали... Алину Кабаеву! А номером два — Светлану Хоркину. Елена "финишировала" только на третьем месте...

...Собственно, именно поэтому одним из ключевых пунктов моей программы будет выстраивание профессиональных взаимоотношений со СМИ.

Шляхтин является министром спорта Самарской области. Помимо этого член совета директоров футбольного клуба "Крылья Советов" и вице-президент хоккейной "Лады". И при этом хочет ещё и продолжить руководить легкоатлетической федерацией! Ну невозможно же усидеть на четырёх стульях чисто физически. Если у тебя четыре дела — в каждом из них ты выкладываешься максимум на 25 процентов.

Шляхтин в Москву прилетал реже, чем раз в месяц. Возможно, именно из-за этого мы и "пролетели" мимо Рио. Президент федерации даже не знал, как выглядят ведущие спортсмены. Например, не знал, как я выгляжу... За полтора года он ни разу не пообщался с легендарным спортсменом и тренером Игорем Аврамовичем Тер-Ованесяном. Да он вообще ни с кем из ВФЛА ни разу не советовался!

Ну и не будем забывать, что весь тот кошмар, который наша лёгкая атлетика пережила за последний год, произошёл под руководством Шляхтина. Его приглашали кем-то вроде кризисного менеджера. И он с этой миссией не справился. Значит, надо было самостоятельно подавать в отставку и вплотную заняться самарскими делами. Там проблем не меньше, чем в лёгкой атлетике...

Что до Бутова, то это чиновник среднего уровня. Он являлся одним из руководителей федерации при Валентине Балахничеве. Да, его шеф взял на себя всю ответственность — но ведь генеральный секретарь не мог не участвовать в ошибках предыдущей администрации, вся документация шла через него. Балахничев нашёл в себе мужество подать в отставку. А Бутов не то что в отставку не собирается, а хочет в кресло своего бывшего начальника. Да, опыт у него имеется — но ведь благодаря в том числе этому опыту наша лёгкая атлетика и очутилась там, где очутилась... Во всяком случае, наши западные партнёры вряд ли воспримут возможное назначение Бутова как знак готовности легкоатлетической России к реформам.

Не забывайте: международные федерации по всем видам спорта перед Олимпиадой выразили полную поддержку российским спортсменам. И только ВФЛА получила не поддержку, а тотальное и единогласное отторжение.

Спортивный чиновник должен быть дипломатом. Шляхтин и Бутов в этой дипломатической ипостаси, мягко говоря, тоже не преуспели.

Если бы не травма, выиграл бы и Лондон, и Рио

— Почему западные спортсмены используют терапевтические исключения в десятки, если не в сотни раз чаще российских коллег?

— Это тоже серьёзнейший вопрос, которым срочно надо заниматься. У нас эта практика действительно не развита. А западные атлеты получают TUE в сотни раз чаще наших. Лично я вообще никогда не использовал TUE! (Задумывается.) Хотя нет, как-то раз делал такую процедуру — фонофорез гидрокартизоном...  

Мое мнение: с практикой этих исключений вообще надо покончить раз и навсегда. Если ты болен — лечись. Выздоровеешь — добро пожаловать обратно на старт. Или участвуй в специальных соревнованиях для астматиков. А то что за парадокс: больной задыхающийся человек, которому необходимы мощные лекарства, получает такое преимущество, что бегает быстрее здоровых. Повторюсь: просто надо отказаться от этой практики.

— Если возглавите ВФЛА, как будете бороться с допингом в российской лёгкой атлетике?

— Жёстко. Если после 2017 года кто-нибудь попадётся — двери сборной для этого человека закроются навсегда. Надо понимать: сейчас к нашей федерации приковано внимание всего спортивного мира. Внимание, прямо скажем, негативное, только и ждущее очередных "косяков" с нашей стороны.

Конечно, необходимо сотрудничество с какой-нибудь независимой — по-настоящему независимой — антидопинговой комиссией. В принципе, это вообще — сфера деятельности РУСАДА, федерация не должна напрямую этой проблемой заниматься...

При этом надо понимать простую вещь. Допинг — зло, но в других странах этого зла совершенно точно не меньше — если не больше, чем в России. Только там для его узаконивания создан большой и мощный аппарат.

— Поговорим чуть-чуть о вашей спортивной карьере. Самый главный прыжок — на 2,36, принёсший золотую олимпийскую медаль в Пекине-2008 — часто вспоминаете?

— Как вы помните, я же изначально не должен был ехать в Китай — неудачно выступил на отборе. Но потом показал лучший результат сезона в мире — и меня всё-таки взяли в команду. И я не подвёл...

Ну а во время олимпийского турнира ты не думаешь: "А, кошмар, Олимпиада, все смотрят, что делать?" Ты сосредоточен исключительно на технических моментах: как именно поставить ногу, где лучше оттолкнуться...

Я, если честно, во время самого турнира не слишком волновался. Размышлял так: надо просто сделать то, что я умею и могу. Если прыгну на свой результат 2,37 — это гарантированно будет медаль.

В итоге 2,36 я взял с первой попытки, а мои соперники, не сумев эту высоту преодолеть, стали поднимать планку выше. Конечно, сердце неприятно ёкало, когда они прыгали. Ну а когда стало ясно, что олимпийским чемпионом стану именно я, — наступило эмоциональное опустошение. Именно поэтому, наверное, и не смог взять 2,42 — хоть был очень близок к этому.

— В другие виды спорта вас не пытались в детстве переманить? В баскетбол, например, — из-за роста и прыжка?

— Сверху в баскетбольное кольцо я начал забивать уже лет в 12. Но особенного призвания к этому виду спорта не чувствовал. Стоял обычно в защите под самой корзиной и старался никого к ней не пускать. Ну а в лёгкой атлетике пробовал себя в самых разных дисциплинах. Бегал потихонечку, например...

— Потихонечку — это как?

— Ну, стометровку — за 10,8. Но вскоре окончательно сосредоточился на прыжках.

— Ничего себе "потихонечку"... Вы — олимпийский чемпион, достигли в спорте абсолютной вершины. И всё-таки — обидно было из-за травм досрочно заканчивать карьеру?

— Обидно — это не то слово! Знаете, сейчас скажу немножко нескромную вещь... Но имейте в виду, это сказал не я, а мой тренер Евгений Петрович Загорулько. Так вот, он был уверен, что мы с ним возьмём не только Пекин, но и Лондон-2012, и Рио-2016.

— В Лондоне олимпийским чемпионом стал Иван Ухов, перед этим прославившийся историей, когда он вышел в прыжковый сектор пьяным. Может, если станете президентом, на постоянной основе назначите в сборную психолога?

— У Вани тогда был трудный период в личной жизни. Расстался с девушкой, решил отметить это событие... А тут бац — соревнования! Сюрприз...

Ну а что касается психолога — лично мне он никогда не был нужен. Любой вопрос, в том числе жизненный, мог задать тренеру. Но, конечно, правильная легкоатлетическая сборная — это как айсберг. Мир видит только спортсмена — ну и иногда его наставника. А ведь чтобы медаль стала реальностью, нужен труд десятков специалистов. У нас же — в лучшем случае врач и массажист...