Неуловимый русский "Посейдон". Почему США так боятся ядерного удара из глубин

Специальная военная техника, в задачи которой входят поиск и уничтожение подводных лодок противника, в России и странах Запада существенно отличается. Российские "охотники за подлодками" — это крупные противолодочные корабли проекта 1155, фрегаты 22350. На кораблях поменьше тоже есть противолодочное вооружение, но оно скорее вспомогательное, поскольку сторожевые корабли выполняют работу попроще, их ни к чему нагружать тяжёлым вооружением — вместо тяжёлых ракетных комплексов там размещены вертолёты со специальным оружием. "Охотники за подлодками" в НАТО устроены иначе, но в целом похожи на российские противолодочные корабли. Корабли альянса (чаще всего фрегаты) вооружены торпедными аппаратами и могут применять их либо самостоятельно, либо после "подсветки" цели противолодочным самолётом.

ВМС США располагают специализированным флотом для поиска российских подлодок в мировом океане. Все новейшие субмарины (включая носителей ядерного оружия) оснащаются ультрасовременными станциями слежения, способными по шуму винтов определить тип подводной лодки в конкретной точке океана. Кроме того, противолодочным оружием оснащаются фрегаты "Арли Берк", крейсеры "Тикондерога", специальные вертолёты и самолёты противолодочной авиации. Вся военная машина США и НАТО направлена на то, чтобы в час икс обнаружить российские подлодки раньше, чем последние смогут подняться на глубину пуска баллистических ракет и дать ответный, последний залп в Третьей мировой войне. Но всё это работало только ДО появления глубоководного аппарата "Посейдон". После того как о существовании этого оружия (ещё под индексом "Статус-6") узнали на Западе, стало очевидно, что весь американский флот придётся перестраивать.

Строго говоря, применение "Посейдона" в случае ядерной войны можно разделить на два этапа. Первый — уничтожение флотов НАТО в европейских портах (Бремерхафен, Сицилия, Неаполь, Рота и другие). Бывший заместитель командира боевой части на подводном крейсере ТК-202 проекта 941 "Акула" Евгений Пушков отмечает, что с появлением "Посейдона" задача российского ВМФ существенно упростилась.

Здесь важно остановиться и кое-что пояснить. Гидроакустическая противолодочная система США хоть и раскинута по значительной территории в Атлантическом и Тихом океанах, а разведывательные спутники и корабли-разведчики наизусть знают маршруты выдвижения российских субмарин в море, способности американских моряков "принимать" подлодки на сопровождение сильно преувеличены. Первый раз это доказала ещё советская подлодка К-324, пару дней находившаяся в районе учений флота США в Саргассовом море, ещё несколько боевых походов к берегам вероятного противника осуществлялись в 90-е годы с целью подтвердить возможность нанесения ответного ядерного удара.

Ни в одном из этих случаев субмарины с ядерным оружием на борту не были обнаружены, хотя на создание SOSUS (гидроакустической системы слежения) потрачено без малого 25 млрд долларов. Если сложить все обстоятельства воедино и поразмышлять над шумностью подводных лодок, то возникает закономерный вопрос: а можно ли перехватить подлодку-носитель глубоководных аппаратов "Посейдон"?

Есть мнение, что у экипажа российской субмарины, проходящей через систему слежения, в распоряжении несколько методов обмана американских микрофонов под водой. Первый способ — интенсивный "разгон" под прикрытием грузового корабля и "проскакивание" эшелона с микрофонами на холостом ходу. Второй способ — экстренное всплытие в том же режиме, своеобразное "перепрыгивание барьера". Третий и самый вероятный способ — погружение на максимальную глубину и прохождение "барьера безопасности" между надводной и подводной частью системы. Бывший командир группы слежения на подводном крейсере ТК-13 проекта 941 "Акула" Виталий Татьянин отмечает, что современные лодки-носители аппаратов "Посейдон" это уже не огромные субмарины, шум которых был слышен сразу после запуска гребных винтов.

Офицеры-подводники отмечают, что единственный и гарантированный способ победить "Посейдон" — затопить "ядерную торпеду" вместе с подлодкой-носителем. Однако добраться до уникальной субмарины непросто — даже в американских гидроакустических системах предыдущего поколения имелся ряд проблем, из-за которых носители крылатых и баллистических ракет ВМФ России успешно "гуляли" к берегам Америки и обратно. Другой вариант — перехватывать сам "Посейдон" в тот момент, когда беспилотник получил команду на запуск и двигается к цели.

Но здесь перед американскими моряками возникает чисто физическая проблема. Скорость обычной торпеды в воде — 60–70 узлов (примерно 130 километров в час). Российская торпеда "Шквал", за чертежами которой долгое время охотилось ЦРУ и главное управление разведки ВМС США, разгоняется в толще воды до 350 километров в час. "Посейдон" чуть медленнее. Известно, что на глубине в один километр аппарат может разгоняться до скорости в 200 километров в час. Но здесь важно учитывать и назначение двух боеприпасов. "Шквал" — инструмент для ближнего боя, как тонкая заточенная рапира. Дальность действия "Шквала" по современным меркам невелика — примерно 15 километров.

"Посейдон" может добираться до цели с расстояния в 10 тыс. километров, а это значит, что заложить десяток зарядов можно где-нибудь у берегов Африки или между Австралией и Соединёнными Штатами без риска быть обнаруженным и уничтоженным. Математическая вероятность перехвата в таком сохранится, но по-прежнему будет стремиться к нулю, поскольку выйти в район предполагаемого пуска, обнаружить, а потом и уничтожить группу из пяти-семи "Посейдонов", идущих на цель на километровой глубине, современные ВМС с неповоротливыми подлодками не в состоянии.