Успешный провал: история перебежчика из КГБ, который едва не разрушил Запад

Побег майора КГБ Анатолия Голицына в США в 1961 году поначалу был воспринят как крупный провал советских спецслужб. Лишь несколько лет спустя стало ясно, что беглец оказался оружием чудовищной разрушительной силы. Он в одиночку нанёс больше ущерба западным странам, чем весь Коминтерн за четверть века своего существования. Перебежчику с аристократической фамилией удалось закрутить такую авантюру, которая пошатнула сразу несколько стран и едва не похоронила НАТО. Следствием бурной деятельности Голицына стал развал работы ЦРУ, МИ5, конфликт между ЦРУ и ФБР, два серьёзных политических кризиса в Канаде и Британии и (в довершение всего) выход Франции из состава НАТО.

Анатолий Голицын бежал в США транзитом через Швецию вместе с женой и дочерью. Известно, что на протяжении нескольких лет он работал в Первом главном управлении КГБ, а незадолго до побега приехал в Финляндию под именем Ивана Климова. Его командировали в Хельсинки под прикрытием сотрудника посольства. Оказавшись за границей, Голицын решил не терять времени и установил контакт с резидентом ЦРУ в этой стране. В обмен на помощь в побеге в США он обещал выдать большое количество секретной информации.

Транзитом через Швецию американцы вывезли беглеца за океан. Вообще, Голицын был всего лишь майором, то есть сотрудником среднего звена. Кое-что он, конечно, знал. Например, советских агентов в Финляндии. Но такие вещи для ЦРУ были скорее второстепенными. Поэтому беглец решил сыграть по-крупному и начал грандиозный блеф.

Голицын отрекомендовался американцам как очень важный сотрудник стратегического управления КГБ (на самом деле такого управления тогда не существовало) и потребовал встречи с руководством ЦРУ, пообещав сообщить информацию, которая потрясёт весь мир.

Перебежчика передали для допроса самому шефу контрразведки ЦРУ Джеймсу Энглтону. Ему-то Голицын и поведал сокровенную тайну, которая потрясла и без того склонного к паранойе церэушника. Оказывается, КГБ — совсем не то, чем кажется. Существует целых два комитета. Один — "внешний". Это и есть тот КГБ, о котором все знают. Но есть и "внутренний". О его существовании осведомлено всего несколько человек. Именно эта тайная организация на деле управляет всем СССР, а в ближайшем будущем планирует править и всем миром. С этой целью она вербует агентов из представителей элит ведущих западных стран. Многие министры и даже руководители стран – участниц НАТО уже являются частью этой сети "внутреннего" КГБ. В час икс маски будут сброшены — и комитет восторжествует над всем миром. А чтобы спецслужбы западных стран не смогли этому помешать, КГБ внедрил множество "кротов" в их ряды. Разумеется, "кроты" есть и в ЦРУ. И одного из них он даже знает. Фамилию и должность Голицын не смог сообщить, но поведал, что кличка агента — Саша (на самом деле в тот период у КГБ не было ни одного человека в ЦРУ).

Энглтон был крайне подозрительным человеком. Полученная от Голицына информация шокировала его. Увидев в советском перебежчике родственную душу, он безоглядно поверил ему. Так начался самый безумный период в истории западных спецслужб.

В марте 1962 года шеф контрразведки ЦРУ доложил обо всём вышестоящему руководству и получил карт-бланш на любые действия. Первым делом он поставил задачу во что бы то ни стало найти "крота" в ведомстве. Причём советский перебежчик в этих поисках выступал консультантом Энглтона. Всех сотрудников стали подвергать тщательнейшим проверкам. Регулярные допросы, взаимная слежка, прослушка, периодические обыски, проверки всех родственников до седьмого колена — вот лишь часть мероприятий. В конце концов найти "крота" так и не удалось, но Энглтон настоял на том, чтобы нескольких человек, которые вызвали хотя бы малейшее подозрение, уволили навсегда. Между тем среди них были весьма ценные и квалифицированные кадры.

Этот погром вызвал серьёзное недовольство оперативного отдела ЦРУ, которому паранойя Энглтона стала мешать работать. В конечном счёте деятельность нескольких отделов оказалась парализована бесконечными поисками "крота", а их взаимодействие вообще свелось к нулю.

Вскоре внутренняя вражда в ЦРУ превратилась в межведомственную — уже с ФБР. У него имелся свой агент — Герой Советского Союза Кулак. Шеф ФБР Гувер неоднократно пытался убедить Энглтона, что, по данным его источника, все рассказы Голицына — это в лучшем случае больные фантазии, а в худшем — работа "засланного казачка". Энглтон с подачи Голицына утверждал, что это агент ФБР Кулак засланный и всё это является частью грандиозного заговора КГБ. В конце концов Гувер рассорился с Энглтоном на этой почве. И ФБР на несколько лет полностью свернуло взаимодействие с ЦРУ.

К этому моменту Энглтон уже был по-настоящему зависим от Голицына. Тот, пользуясь случаем, заваливал его историями про агентов КГБ в мировых элитах. Не найдя "крота" в ЦРУ, Энглтон временно переключился на другие страны. Голицын сообщил своему новому приятелю, что премьер-министр Британии Гарольд Вильсон является советским агентом, завербованным во время визита в СССР. Более того, его предшественник во главе партии лейбористов Хью Гейтскелл, скончавшийся в 1963 году через некоторое время после визита в СССР, на самом деле отравлен КГБ, чтобы облегчить приход к власти Вильсона. Энглтон поделился информацией с британскими спецслужбами, и те начали разработку собственного премьера.

Тщательное расследование выявило, что Гейтскелл умер от последствий волчанки. Никаких (даже теоретических) связей Вильсона с КГБ также не удалось найти. Тем не менее сам факт расследования спровоцировал политический кризис, а отношения премьера со спецслужбами на долгие годы ухудшились.

Впрочем, расследование ничуть не поколебало уверенности Голицына и Энглтона. Они пришли к выводу, что ничего не удалось найти только потому, что расследованию помешал "крот". Вероятно, в руководстве МИ5. С их подачи в британской контрразведке начались поиски предателя в руководстве, по итогам которых был сформулирован шокирующий вывод: советскими агентами могут быть только двое — либо руководитель МИ5 Роджер Холлис, либо его заместитель Грэм Митчелл. В итоге началась беспрецедентная операция в истории спецслужб. Внутри МИ5 была сформирована сверхсекретная группа оперативников, которые следили за шефом ведомства и его заместителем, прослушивали их телефонные переговоры, проводили тайные обыски и т.д. Всё это длилось несколько лет и, конечно, парализовало работу контрразведки. Никаких намёков на связи с СССР оперативникам найти не удалось, но Холлис, оскорблённый подозрениями, в конце концов ушёл в отставку.

Голицын тем временем переключился на Канаду. Он сообщил Энглтону, что, по его данным, один из высокопоставленных сотрудников канадского посольства в СССР является агентом КГБ. Церэушник поделился информацией с канадскими коллегами. Те, изучив биографии всех работников, пришли к выводу, что агентом может быть бывший посол Канады в СССР Джон Уоткинс. Дипломата заподозрили в гомосексуальных наклонностях, а в те времена это осуждалось обществом. Зачастую спецслужбы действительно вербовали в этой среде информаторов и агентов, угрожая предать огласке их ориентацию. Уоткинса начали тайно допрашивать, и после одного из допросов не отличавшийся здоровьем дипломат умер. Позднее это спровоцировало громкий политический скандал в Канаде и тщательное расследование обстоятельств его гибели.

Голицын же пришёл к выводу, что разоблачению агента помешали влиятельные личности. Позднее, вдохновившись этой идеей, Энглтон в порядке личной инициативы начал бомбардировать канадские спецслужбы депешами с требованием начать расследование против бывшего премьер-министра Лестера Пирсона и действующего Пьера Трюдо, которые являются агентами КГБ. Канадцы, впрочем, не последовали его советам, а сам Трюдо и вовсе дистанцировался от США, сократил участие Канады в НАТО и закрыл американские ракетные базы на территории страны.

Но вершиной заокеанского творчества Голицына стал французский скандал. Беглец сообщил Энглтону, что в руководстве французской разведки и правительстве де Голля есть агенты КГБ, которые мгновенно получают доступ ко всем секретным документам НАТО. Информация об этом дошла до Кеннеди, который поверил ей и отправил во Францию доверенного представителя с личным письмом к де Голлю. Следом приехал и Голицын, рассказавший французам о "кротах" в руководстве.

Де Голль сильно сомневался в этой истории, но не мог проигнорировать личное обращение Кеннеди. Началось расследование, которое не выявило никаких следов советского влияния. Американцы же, видя, что французы никого не арестовали, решили во избежание утечек прекратить делиться с Францией любыми документами в рамках НАТО. В ответ де Голль, посчитавший историю провокацией, на несколько лет прекратил все контакты с США по линии спецслужб. К этому времени между Америкой и Францией накопилось немало противоречий, и в конце концов эта история стала одной из последних капель, переполнивших чашу терпения де Голля. Через некоторое время после скандала он объявил о выходе Франции из НАТО и закрытии всех американских баз в стране, что существенно изменило баланс сил на континенте.

Интересно, что в случае с Францией Голицын почти попал в точку. Агент КГБ (Жорж Пак) действительно был, только не в правительстве, а в пресс-службе НАТО. Правда, внедриться ему удалось через несколько месяцев после разоблачений советского перебежчика, то есть на момент, когда Голицын делал свои заявления, его там ещё не было.

Ошибочными являются и утверждения, что Голицын якобы разоблачил "кембриджскую пятёрку". На самом деле Бёрджесс и Маклэйн бежали в СССР за десять лет до Голицына, а Филби с тех же времён был под подозрением и его держали на третьестепенных должностях.

Похождения Голицына продолжались почти десять лет. К концу 60-х Энглтон настолько надоел всем, что серьёзная оппозиция ему возникла даже в ЦРУ. Сам он к тому моменту бросил все силы на поиски агентов КГБ среди тысяч американских общественных деятелей и политических активистов. Тайная операция, на которую он выбил серьёзное финансирование, получила название "Хаос".

Инициативы Энглтона парализовали работу ЦРУ и привели к нескольким политическим кризисам и международным скандалам. Сам он всецело оказался в плену теории Голицына и уже начал мешать нормальному функционированию государственных институтов. Например, он пытался установить слежку за самим Киссинджером — одним из ключевых архитекторов внешней политики США. Его он тоже считал агентом КГБ.

В итоге шеф ЦРУ Хелмс вынужден был просто-напросто изолировать Голицына от Энглтона. Отныне перебежчик должен был сообщать сведения только комиссии из нескольких человек, а не Энглтону тет-а-тет. Окончательно свалить шефа контрразведки удалось только после Уотергейтского скандала. ЦРУ обвинили в злоупотреблении служебными полномочиями, а Энглтона и всех его выдвиженцев настоятельно попросили покинуть ведомство. Голицын же использовал свою богатую фантазию, чтобы стать писателем. Он опубликовал несколько книг, в которых развивал свою теорию всемирного заговора КГБ. Умер он в 2008 году в возрасте 82 лет.

Учитывая масштаб разрушений, причинённых Голицыным, резонно предположить, что он был внедрён КГБ сознательно. Однако никаких доказательств в пользу этой версии нет. В СССР он однозначно считался перебежчиком. Да и трудно представить, что хоть кто-то мог бы просчитать такой эффект изначально. Скорее это было счастливым стечением обстоятельств, что беглец встретил в верхушке ЦРУ родственную душу и стал головной болью американских спецслужб, а не КГБ.

Неясно одно: была это искренняя паранойя Голицына или трезвый расчёт человека, дурачившего ЦРУ в личных финансовых интересах? Врачи, обследовавшие перебежчика, выявили у него паранойю, однако Энглтон опроверг этот диагноз, объяснив его поведение сильным стрессом после бегства из СССР. Был ли Голицын пленником собственных фантазий или же расчётливо играл на страхах Энглтона, так и осталось загадкой. Очевидно лишь одно: его авантюры в конечном счёте дорого обошлись ЦРУ.