Смертельный деликатес: почему копальхен из оленины чрезвычайно опасен для всех, кроме северян

Северные народы чтят Духа Большого Оленя. Он покровитель охоты и защитник от голодной смерти. Чтобы его задобрить, проводят особый ритуал. Так и появилось национальное блюдо нганасан, чукчей, ненцев, хантов, эскимосов и других народов — копальхен.

Среди ненцев особенно почётны оленеводы. А они знают, что в оленьей стае нужно периодически менять вожака. Пока Акелла не промахнулся, не состарился и не пришёл в негодность, его следует превратить в мумию, а на его место назначить нового. Из поколения в поколение шаманы передают эзотерические приметы, по которым вычисляется, что вожак скоро выйдет в тираж. Его отлавливают, несколько дней морят голодом, чтобы у зверя очистился кишечник, затем отводят к болоту и забивают. При умерщвлении важно не нарушить целостность оленьей шкуры. Тушу топят в болоте, сверху присыпают торфом и мхом-сфагнумом. Это нужно для того, чтобы отпугнуть от туши хищников.

Сверху кладут ветки и камни, чтобы олень не всплыл. Место затопления помечают колышком из лиственницы, который сверху украшают ягелем. Позднее стали использовать яркие тряпочки, в советское время — кумач. Особенной популярностью пользовался вымпел "Лучшему оленеводу". После того как ритуал закончен, начинается самое интересное.

По Северу щедро разбросаны такие захоронения. Они выполняют роль гигантских консервных банок копальхена. В них олень, находящийся в болоте, не разлагается, а ферментируется. Такой "стратегический запас" может храниться столетиями. Любой местный знает, что не умрёт голодной смертью, достаточно найти болото с "маячком" и достать копальхен. Местные народы любят сервировать "квашеную оленятину" так: сначала мясо подмораживается, потом нарезается тонкими пластинками. Употреблять рекомендуется вместе с лёгкими свежеубитого оленя.

Также рекомендуется приправлять уксусом и добавлять корень квашеного арктического корня. Если ты достал копальхен из болота и употребил его — ты обязан заготовить новый. Иначе Дух Большого Оленя тебя покарает. Чукчи подобным образом заготавливают моржей или тюленей, канадские инуиты умудряются делать такие "консервы" из китов. Хорошо, странно, экзотично. Да только пришлого человека такая пища убивает.

В 70-х, в самый разгар "брежневского застоя", в район между озёрами Кокора и Лабаз снарядили топографическую экспедицию. В самое сердце Таймыра на вертолёте Ми-8 отправились два пилота и три топографа, среди них — глава экспедиции полковник Дузин, старлей и ещё один военный. В качестве проводника взяли орусевшего ненца Савелия Пересоля. Он хорошо ориентировался в этих краях, знал ориентиры, ценил советскую водку, тушёнку и сгущёнку.

Но случился форс-мажор: поломалась гидравлика, вертолёт упал, люди покалечились, но выжили. Спешно эвакуировались из Ми-8. Машина загорелась, потушить её не удалось. В ней остались тёплые вещи и провиант. Всё как в приключенческом кино. Группа из пяти человек плюс проводник, связь с Большой землёй потеряна. Глухая тундра. Каждый день жгли костры, чтобы привлечь внимание. Питались мышами, леммингами, морошкой, грибами. Конец сентября, скоро должен был выпасть снег, а болота и озёра покрыться льдом. Коренной ненец Савелий Пересоль вспомнил про копальхен, добыл его на близлежащем болоте и принёс товарищам. Вкус оленины вызывал тошноту, но выбирать не приходилось.

Ближе к утру у членов экспедиции начались галлюцинации, за ними — рвота и боль в правом подреберье. Затем все, кроме ненца Савелия, потеряли сознание. Днём умерли пилоты и полковник Дузин. Из-за пристрастия к водке Савелий Пересоль позабыл наказ предков, что копальхен не любит чужака. Как только он начал обряд камлания, в тундру прилетел спасательный отряд.

Долететь до крупного военного госпиталя в Хатанге у спасательного вертолёта не хватило топлива. Приземлились в посёлке Жданиха, там был ближайший медпункт, возглавляемый гражданским фельдшером. Он диагностировал у двух выживших симптомы тяжёлого пищевого отравления и ботулизма. Промыл желудок, поставил капельницы, форсировал диурез, для защиты печени вколол глюкозу и витамины. Далее — препараты для поддержки сердца. В результате выжил только один топограф, старший лейтенант. Савелий Пересоль — не в счёт, у него не обнаружили ни признаков отравления, ни истощения, однако именно он съел больше остальных.

На Савелия завели дело, которое вели гражданский следователь и офицер. Сначала ненца хотели привлечь за убийство, но потом статью сменили на "непреднамеренное убийство", затем — на "случайное убийство по неосторожности". После этого советские учёные попросили разрешение исследовать организм Савелия для изучения феномена. Была выдвинута гипотеза, что северные народы устойчивы ко всем ядам и, значит, в каком-то смысле они сверхлюди. Но оказалось, что устойчивы они только к трупным ядам (птомаинам). Их и обнаружили работники Центральной лаборатории судебной экспертизы в Москве в образцах копальхена, доставленного из тундры. В организме у ненца обнаружили фермент печени цитохром P-450, который, как оказалось, и спасал от ядов. За вклад в науку Савелия оправдали и отпустили.

Позднее, после десятка проведённых опытов и трёх экспедиций, советские учёные выяснили, что у любого представителя северного народа в печени содержится фермент, разрушающий трупный яд. Он выработался эволюционным путём и формируется в ходе онтогенеза. Новорождённым дают вместо соски кусок мяса, зачастую тухлого. Потом приучают к оленьей крови, следующий этап закалки — копальхен. Постепенно в организме формируется устойчивость к птомаинам.

Если пришлый захочет обрести такую же сверхспособность и станет есть копальхен по чуть-чуть, его, скорее всего, ждёт неудача. Вместо иммунитета к трупному яду он получит хроническую интоксикацию организма, яды накопятся, печень разрушится, и это приведёт к преждевременной смерти. Среди животных к птомаинам толерантны гиены, шакалы и грифы. Не зря их называют падальщиками.