При Сталине кофе был только у элиты, а Хрущёв вернул напиток народу — всё про кофейную революцию

Советский Союз почти тридцать лет притворялся, что кофе не существует. После революции страна решительно переключилась на чай, а буржуйский напиток отправился туда же, куда и его любители в котелках и жилетах. Но в начале 1960-х случилось невероятное: кофе вернулся на прилавки магазинов, а потом и в кафе. И заслуга в этом принадлежит человеку, которого обычно вспоминают за кукурузу и хрущёвки. Мы разобрались, как именно Никита Сергеевич Хрущёв совершил кофейную революцию в стране, где два поколения людей уже забыли вкус настоящего эспрессо.

В дореволюционной России кофе пили исключительно богатые люди: аристократы, купцы и представители творческой элиты. В 1913 году страна импортировала больше 12 тысяч тонн кофейных зёрен. Звучит внушительно, но на самом деле это всего 72 грамма на душу населения, да и то большинство крестьян этого кофе в глаза не видели. Весь импорт оседал в столицах, где женская прислуга даже требовала себе отдельное «кофейное довольствие» при найме на работу.

После революции всё изменилось мгновенно. Новая власть объявила кофе буржуйской роскошью, напитком классовых врагов. Страна переживала гражданскую войну, голод и разруху — и закупать за валюту какие-то там зёрна казалось преступным расточительством. Во время НЭПа ситуация ненадолго улучшилась: в 1925 году завезли почти полторы тысячи тонн, но потом началась индустриализация — и кофе снова попал в список «излишеств, отвлекающих ресурсы от строительства светлого будущего». К 1940 году импорт упал до жалких 1280 тонн — в десять раз меньше, чем при царе.

При Сталине кофе превратился в товар для номенклатуры. Его продавали в закрытых распределителях, где простые советские граждане его не то что купить не могли, но даже переступить порог. В обычных магазинах кофе не водился совсем. Зато в «Метрополе», «Праге» и других элитных столичных ресторанах его варили для тех, кто имел доступ к власти и валюте. Удивительный парадокс: во время Великой Отечественной войны кофе вдруг стал стратегическим продуктом.

Его включили в паёк для лётчиков и раненых — 30 граммов в месяц каждому, кто лежал в госпитале. Академики, лауреаты Сталинских премий и народные артисты тоже получали свои 500 граммов ежемесячно. Это даже заставило СССР увеличить закупки кофе по сравнению с довоенным временем. В 1946 году страна импортировала рекордные девять тысяч тонн, но уже через год объёмы обрушились в 15 раз. А в 1954 году, сразу после смерти Сталина, в СССР не завезли вообще ни одного килограмма кофе. Ноль. Полное эмбарго на «буржуйскую отраву».

И вот тут начинается самое интересное. Хрущёв развернул внешнюю политику СССР на 180 градусов. В конце 1950-х годов по всей Африке и Азии рушились колониальные империи — и молодые независимые государства искали союзников. Советский Союз щедро раздавал кредиты, поставлял оружие и технику, строил заводы и школы. А что могли предложить новые страны взамен? У многих из них главным экспортным товаром был как раз кофе. Так африканские и латиноамериканские зёрна хлынули в СССР по бартеру.

Цифры красноречивы: если в 1950 году страна импортировала жалкую тысячу тонн, то уже к 1960 году объёмы выросли почти в 20 раз, а к середине 1960-х достигли 26 тысяч тонн. Это был настоящий кофейный бум. Хрущёв не просто вернул кофе в магазины — он сделал его доступным для широких масс. Конечно, до европейского уровня потребления было далеко, но советский человек в 1965 году пил уже 115 граммов кофе в год. Почти столько же, сколько в царской России. Понадобилось почти полвека, чтобы догнать уровень 1913 года.

Впрочем, большая часть того, что называлось кофе в советских магазинах, кофе не являлась. На прилавках стояли загадочные баночки с названиями «Наша марка», «Здоровье», «Балтика» и «Летний». Читаешь состав и начинаешь понимать, что советская пищевая промышленность достигла вершин креативности. В «Нашей марке» было всего 35 процентов настоящего кофе, остальные 25 процентов — молотые жёлуди, 10 процентов — каштаны и 30 процентов — цикорий. Напиток «Здоровье» вообще представлял собой алхимическую смесь из желудей, цикория, ячменя, плодовых косточек, кедрового ореха, сои и шиповника.

Кофе там, похоже, искали с микроскопом. А легендарная «Балтика», которой были забиты все магазины, состояла из 35 процентов цикория, 35 процентов ячменя, 20 процентов сои и 10 процентов каштанов. Натурального кофе в ней не было вообще. Ноль грамм. Но зато стоила всего 40 копеек! Эти напитки появились ещё во время Первой мировой войны в Европе как дешёвый суррогат, но европейцы быстро вернулись к нормальному кофе после окончания боёв. А советские граждане продолжали пить цикорий с желудями вплоть до развала СССР, искренне веря, что это и есть тот самый бодрящий напиток из французских романов.

Натуральный кофе в СССР тоже был, но достать его превращалось в квест уровня «невозможно». В магазинах продавали зёрна арабики и робусты на развес, молотый кофе и даже растворимый. Но всё это мелькало на прилавках так редко, что люди часами стояли в очередях, узнав, что «выбросили» кофе. Килограмм зёрен в середине 1980-х стоил 10–20 рублей, а банка растворимого — шесть рублей. Не запредельно дорого, но и не каждый день позволишь себе такую роскошь.

Пределом мечтаний был импортный Indian Instant Coffee в узнаваемой низкой жестяной банке каштанового цвета с красной надписью. Этот индийский растворимый кофе стоил столько же, сколько советский, но вкус был несравнимо лучше: ароматный, с пенкой, настоящий. Правда, купить его было практически невозможно: банки разбирали ещё на базах, до магазинов они доходили в микроскопических количествах. Советские кофеманы даже изобрели способ получить «импортную» пенку из отечественного порошка: посыпали его сахаром, добавляли пару капель воды, растирали до кремовой массы и только потом заливали кипятком. Работало!

С начала 1960-х в СССР начали выпускать кофе в тюбиках — для космонавтов. Это была часть космического питания — наряду с тюбиками супа и мармелада. Сама идея казалась фантастической: выдавливаешь из тюбика густую коричневую массу и представляешь себя покорителем космоса. В обычных магазинах такое, конечно, не продавалось, но сам факт существования «космического кофе» говорил о многом: страна меняла отношение к этому напитку. А в середине 1960-х случилось настоящее чудо: в крупных городах стали появляться эспрессо-машины. Первые кафе с автоматами открылись в Ленинграде и Москве — и это стало сенсацией.

Молодёжь валом повалила в новые кафетерии, где можно было выпить настоящий эспрессо за копейки и почувствовать себя героем романов Хемингуэя. Кстати, именно в 1965 году в СССР вышли мемуары Эрнеста Хемингуэя «Праздник, который всегда с тобой» о Париже 1920-х. Книга произвела эффект разорвавшейся бомбы: советская молодёжь вдруг поняла, что можно сидеть в кафе, встречаться с друзьями, писать стихи за столиком с чашечкой кофе. Ленинград превратился в самый кофейный город СССР. Кафе стали неформальными молодёжными клубами, где кофе противостоял официальному советскому чаю.

Хрущёвская оттепель вернула в СССР не просто напиток, а целую культуру. Пусть большинство продолжало пить суррогаты из ячменя и желудей, пусть настоящий кофе оставался дефицитом до самого конца Советского Союза. Но сам факт, что миллионы людей снова узнали вкус ароматных зёрен, а интеллигенция обрела свои кафе с эспрессо-машинами, был маленькой революцией. И начал её человек, который обычно ассоциируется с кукурузой и жилищным строительством. Так что в следующий раз, попивая утренний капучино, можете мысленно поблагодарить Никиту Сергеевича за то, что не даёте деньги в долг странам третьего мира. Если вы отлично разбираетесь в советском ценообразовании, то обязательно должны пройти тест для настоящих домохозяек СССР и вспомнить все нюансы быта!